Питомник ирландских волкодавов в
г. Липецк
8 991 343 45 62
ИСТОРИЯ ПОРОДЫ
Благодаря своему мягкому и мужественному нраву об этой собаке много упоминаний в народных легендах, преданиях и песнях.
В 19-ом веке ирландские волкодавы едва не исчезли, но благодаря скрещиванию уцелевших собак с представителями других пород
(с шотландскими борзыми или дирхаундами)
их к счастью удалось возродить.
Весьма вероятно (как говорится в книге Хью Далзиэля "Британские собаки"), что переводы с других языков были неточными, а также, что во Викторианские времена, с Ричардсоном, а затем капитаном Грэмом и его партнерами," факты " были растянуты и просеяны, чтобы соответствовать убеждению. Как бы там ни было, истории из прошлого завораживают, и то, насколько эта порода, которую мы имеем сегодня, похожа на древнюю Ирландскую волчью собаку (если такое животное действительно существовало как порода, как мы ее знаем сегодня).
Имя ирландского Волкодава довольно недавнее, но сама собака уходит далеко в туманы времени. Упоминается, как cú (по-разному переводится как гончая, ирландская гончая, военная собака, волчья собака и т. д.) в ирландских законах, которые предшествовали христианству, и в Ирландской литературе, которая датируется 5 веком или, в случае с Сагами, от старого ирландского периода-AD600-900. Только королям и знати разрешалось владеть Великой Ирландской гончей, количество которых позволялось в зависимости от положения. Например, Филиды (профессиональный класс композиторов саг и других сказок, принадлежавших
к малой знати) имели право на двух гончих. Было много королей и дворян, так как древняя Ирландия была разделена на пятую часть, каждая с королем, и каждая пятая состояла из многочисленных королевств (в Ирландии было 150 королевств), каждое из которых имело меньшего короля, подчиненного королям пятых.
Гончие использовались как военные собаки, охранники имущества и стада. Они также использовались для охоты на оленей,Кабанов и волков и пользовались таким высоким уважением, что за них сражались. Во втором веке нашей эры возник Фианна, чье господство продолжалось до 300 года нашей эры, к тому времени они были свергнуты и уничтожены в трех великих сражениях. Величайший из их вождей был Фионн Мак Cumhall (Финн, сын Cumhall). Фианна не использовала колесницы или даже лошадей, но была пешими солдатами, и рассказы Фианны о сражениях и больших охотах с колоссальными гончими. Каждый ФИАН имел "двух гончих и двух острых биглей“, в то время как у самого Фионна было триста полностью взрослых гончих и”двести щенков ".
Его любимой гончей был Бран.
1210 г. н. э. ирландская гончая была послана в дар принцу Уэльскому Ллевеллину принцем (позднее королем) Иоанном англичанином, который, вероятно, был Гончим Гелертом, убитым Ллевеллином под заблуждением, что гончая убила его сына-младенца. Место захоронения Гелерт дал свое название город Бетгелерт
(могила Гелерт).
В 1224 году Макбранан был управляющим ирландских гончих, принадлежащих Хью О'Конору, королю Коннота. Как и в предыдущие времена, ответственность за руководство гончими была возложена на главу армии. В 16 веке ирландская гончая, изображенная на боевом стандарте, была описана как”высокомерное, могущественное чудовище, сильное, яростное".
В течение шестнадцатого, семнадцатого и начала восемнадцатого веков ирландские гончие пользовались большим спросом в качестве подарков для королевских и благородных особ в различных странах. Некоторые из реципиентов были великим Монголом, императором Джехангье, шахом Персии и кардиналом Ришелье. Большое количество были отправлены в Испанию, и Король Иоанн Польши, как говорят, способствовал их почти исчезновению в Ирландии, закупая столько, сколько он мог. В 1652 году было принято заявление о запрете экспорта гончих из Ирландии из-за их нехватки.
Примерно в 1697 году Рэй описал Ирландскую борзую так: "величайшая собака, которую я еще видел, превзошла по размерам даже Молосса по форме тела и общему характеру, схожему во всех отношениях с общей борзой; их использование-поймать Волков. Около 1750-1760 Буффон описывает их следующим образом: “они намного больше, чем наши самые большие Matins, и они очень редки во Франции. Я никогда не видел, кроме одного, который мне показался, когда сидел довольно прямо, чтобы быть почти на пять футов высотой и походить по форме на собаку, которую мы называем великим Датчанином, но она сильно отличалась от нее по масштабности. Она была довольно белой и нежной и миролюбивой.”
